Ивантеевские фабрики XIX века как одно целое

И все-таки великий гигиенист и первый в Московской губернии санитарный врач Фёдор Фёдорович Эрисман (1842–1915) был осенью 1880 года на фабрике Юлия Ватреме в селе Вантееве и впервые описал историю производства. Подтвердив, что обе фабрики, суконная Лыжиных и красильная Ватреме, располагались на территории бывшей писчебумажной фабрики помещицы Елизаветы Осиповны Баташёвой (1759–1833), разделённой только в 1875 году. Поделился фотографиями страниц малоизвестной книги Эрисмана московский краевед Сергей Клычков.

История создания

Эрисман пишет, что на территории, где располагались фабрики Ватреме и Лыжина ранее была писчебумажная фабрики помещицы Елизаветы Осиповны Баташёвой, в 1843 году она ещё находилась в руках Ильи Афанасьевича Щекина (1792-1864), за десятилетие правления которого число рабочих с 300 снизилось до 62 человек. В 1868 году фабрикой владел Карл Ципсер (1838-1877), переделав в 1871 году производство на суконное, тогда на фабрике трудились 120 рабочих.

В 1875 году часть земли с постройками перешла к Александру Ивановичу Лыжину (1834-1897), а другая часть к французскому гражданину Юлию Фёдоровичу Ватреме (1844-?), «устроившему красильную фабрику, причём практически все существующие теперь фабричные строения были возведены вновь настоящим владельцем»¹. Фабрика Ватреме занимала около двух десятин болотистой земли, почти вся площадь состояла из искусственной насыпи.

В 1880 году на территории фабрики располагалось 21 фабричное строение, из них 17 производственных. Четыре жилых помещения: две двухэтажные спальни для рабочих; квартира для 11 старших надсмотрщиков; жильё для мастеров, совмещённое с одноэтажным помещением больницы.

Техника и производство

Фабрика Ватреме занималась крашением пряжи в адрианопольский (кумачёвый) цвет, в день красилось около 100 пудов, в год 1 200 партий (в одной партии 20 пудов). Для производства использовались: краситель ализарин, поташ (карбонат калия), квасцы, мыло, сода, танин (дубильная кислота), оловянная соль (хлорид олова), пальмовые и оливковые масла, тюлений жир. Последний должен был быть высокого качества, так в противном случае легко происходило самовозгорание «развиваемых в сушильне паров»¹, из-за в 1875 году на фабрике случился пожар.

На красильной фабрике в Ивантеевке имелось пять паровых машин: при них два паровых котла. Три малые паровые машины, расположенные в мастерских при двух промывочных и одной грунтовой машинах. Вода для производства бралась из реки Учи в количестве 72 тыс. ведра в сутки.

Фабрикой руководил Юлий Ватреме, производством заведовали управляющий механик и красильный мастер из немцев. По словам Эрисмана, все они имели лишь практическое образование, работая по технической части на заводах. Сам владелец долгое время трудился красильным мастером на фабрике Арманда в Пушкино.¹

Взрослые и подростки

Рабочих на фабрике во время осмотра насчитывалось до 263 человек, 203 из которых занимались крашением, остальные числились мастеровыми и рабочими по двору. Основной, постоянный состав работников при фабрике составлял примерно 52 человека, остальные постоянно переходили из одного текстильного производства на другое.

Эрисман подсчитал, что на фабрике Ватреме подростков в возрасте от 12 до 14 человек числилось всего пять человек, в их числе две девочки. Практически все они были из села Вантеева и в основном занимались перетаскиванием пряжи из разборной в сушильни.

Также в производстве были заняты 30 юношей и две девушки в возрасте от 14 до 18 лет, из них чуть более половины жителей Московской губернии. Дети ходили в ивантеевскую школу на Биржевой улице, но знающих грамоту среди фабричных подростков встречалось мало.

Большинство рабочих фабрики были родом из Владимирской, Смоленской, Рязанской и Тульской губерний. Эрисман подсчитал, что средний возраст рабочих составлял 18-40 лет. На производстве числилось 28 женщин, 18 из них замужние и две вдовы.

Смена начиналась с 5 часов утра летом, в 6 часов зимой, а заканчивалась вечером, в 20 часов. Отдельная бригада трудилась ночью исключительно в сушильнях. С учётом перерывов на завтрак, обед и питьё чая, получался 12-и часовой рабочий день.

Праздники

На год приходилось 34 праздника, с самыми длинными выходными на Пасху, три дня Страстной и все семь дней Святой недели. Затем следовали три дня на Рождество и два последних дня подготовительной недели к Великому посту.

В книгах санитарного врача Фёдора Фёдоровича Эрисмана и фабричного инспектора Ивана Ивановича Янжула не отмечено празднование 28 июля Смоленской иконы Божией матери.

Интересен один любопытный факт, день Казанской Божией матери в начале июля на фабрике тоже не отмечался, однако в 1879 году рабочие взбунтовались и потребовали вписать этот день в табель праздников. Никакие уговоры выйти на работу не помогли, тогда администрация по совету станового пристава к пожеланиям рабочих прислушалась и просьбу выполнила. После того, как исправленный табель праздников был вывешен на фабричных корпусах, «рабочие немедленно успокоились»¹.

Заработок и условия жизни

Месячная заработная плата на фабрике Ватреме в среднем составляла: для мужчин 13 руб. 50 коп., для юношей 11 руб., женщины и дети получали примерно по восемь рублей.

Основная часть рабочих, кроме местных жителей, ночевала на общих нарах в двух спальных корпусах. Один из которых занимали мужчины, другой — семейные пары и незамужние девушки.

Женщины на последних сроках беременности уходили с фабрики, так как грудных детей в спальнях при фабриках держать не полагалось. Аренда за пользование спальнями с рабочих не бралась.

Эрисман в целом отмечал опрятное содержание обеих спален для рабочих.

Одежда и продовольствие

«Все рабочие продовольствуются на своих харчах — артелью»¹, — пишет Фёдор Фёдорович. Продовольствие закупалось в сельской лавке, цены устанавливались лавочником на месяц, скидка составляла три копейки с рубля.

Артельная кухня и столовая занимали первый этаж одной из рабочих спален. «Кухарь», то есть повар, получал в месяц от артели девять рублей, артельный староста — два рубля. Вода для приготовления пищи и чая бралась из Учи.

В промывной, красильне и грунтовой мужчины и женщины работали в кожаных сапогах, пряжу рабочие таскали в холщовых фартуках и нарукавниках, называемых «рукавки».

Баня и больница

Эрисман пишет, что баня при фабрике была хорошо устроена и опрятно прибрана. Работала раз в две недели, топилась в пятницу для женщин, в субботу для мужчин. За пользование банным мылом с зарплат рабочих снимали 10 копеек в месяц.

Больничное отделение, точнее сказать квартира для приёма рабочих состояло из небольшой комнаты на четыре кровати. Помещение отапливалось русской печью, обложенной изразцами. В огороженном пространстве располагалась аптека со многими необходимыми лекарствами, однако некоторые из них были с истекшим сроком годности.

Фабричное отделение больницы еженедельно обслуживали два врача и одна сиделка. В воскресенье приезжал доктор Тешъ, получавший месячное жалование от конторы. Два-три раза в неделю амбулаторных больных принимал фельдшер из Болшевского приюта. Медицинская помощь для рабочих была бесплатной, лечились они в основном амбулаторно.

Отхожие и очистные

Основы научной гигиены с начала 1870-х годов в Российской империи только разрабатывались, потому описание содержания отхожих мест и наличие очистных сооружений при фабриках имели большое значение для дальнейшего улучшения санитарного состояния фабрик.

На территории красильного производства имелось всего два деревянных туалета по три отделения в каждом и одна выгребная яма. Зловонный запах от «ретирадных мест», как пишет Эрисман, распространялся по всей округе. Ещё две ямы, предназначенные для помоев и мусора, находились за рабочими спальнями.

Фабричная очистная система до 1890-х годов была плохо оснащена. Отработанная вода из промывочного, грунтового и красильного отделений стекала в большую трубу, которая вела в большой «осадочный»¹ колодец. Плотные примеси здесь оседали, но вода все равно оставалась грязной и стекала через небольшую канаву в приток Учи.

Санитарное состояние

В конце описания — речь идёт об эпидемиях, контузиях и недугах, что бытовали в те времена на фабрике Ватреме, Эрисман не делает общих выводов по санитарному состоянию на производстве из-за незначительного числа обращений рабочих за медицинской помощью. Так, за четыре с половиной года больницу посетили лишь 479 рабочих.

Эрисманом обращал внимание на распространение кишечных, малярийных и респираторных болезней, писал о негативном влиянии на здоровье болотистой местности, часто встречавшиеся простуды, отмечал воспаления глаз, опухоли суставов рук и нарывы. От работы в жировой и сушильне возникали головные боли, лекарств от которых, по мнению рабочих, не существовало.

Большое число контузий в больничных ведомостях Фёдор Фёдорович отчасти объяснял взрывом в 1879 году одного из котлов в закотельной, причинившим многим рабочим более или менее значительный увечья и ожоги. Один человек умер, и вдова его получала от фабричного начальства пособие в размере шести руб. в месяц¹, что практически равнялось среднему месячному заработку женщин, трудившихся в 1880 году на фабрике Ватреме.

Общий вид рабочих Эрисман признал удовлетворительным.